Среди множества значительного, вызывавшего во мне интерес, мне ни один раз хотелось спросить у Него об Аде.
Однако необъяснимый страх толкал эту мысль прочь, едва только она возникала в моей голове. Я чувствовал себя так, словно хотел коснуться чего-то запретного и страшного...
Но Он, ведь, Всевидящий! И, вероятно, наблюдая мои мысли и видя мою нерешительность, Он сам затронул эту тему.
- Смотри.
И я, словно заглянул в проталину в заледенелом окне.
- Что ты видишь?
- А... ровным счетом ничего, - разочарованно пробормотал я. – Темнота.
- Правильно, - говорит Он. – Потому что Я показал тебе твой Ад. Ты его ещё не сформировал – пока что нет причины для него.
- И как теперь мне понять, что такое Ад и адские муки? – спросил я.
- Возьмем грешную душу... Ну, хотя бы вот эту.
В темном пространстве возникла вспышка кровавого цвета.
Она заплясала как клубок рваных скомканных нитей, потом взорвалась и разлетелась. И на миг стало темно.
Но тут, вспышка снова возникла в центре черной бездны. Сначала - как едва уловимая глазом маленькая точка, потом - она стала расти и танцевать, и вновь взорвалась...
И так беспрестанно. Каждый раз рисунок танца менялся, но было в нем что-то неизменное – отталкивающее, словно чья-то агония...
- Что это? – недоумевал я.
- Это ужас, который переживает грешная душа, - услышал я в ответ.
- Что она переживает?
- То страшное, что она сделала с другими: она проживает последние мгновения жизни своих жертв и их смертные муки...
От этих слов меня словно пронзил космический холод! Я застыл, как ледяная глыба, и даже мысли остановились... Казалось, ужас навсегда поселился в моём сердце! Наконец, я дрожащим голосом спросил:
- Что сделала эта душа? Что сделал этот человек?
- Этот мужчина мучил свои жертвы муками адовыми: отрезал у них уши, гениталии, груди... медленно перерезал горло.
Мне показалось, сознание покидает меня – так, словно я умирал вместе с жертвами этого насильника, этого... зверя.
- Господи! – завопил я. - Достаточно!
- Так же и его душа взывает ко мне... – прошептал Он.
- И как долго он мучается? И сколько будет мучиться ещё?
- Когда закончатся его муки? – переспросил Он. – Возможно... никогда.
- А Твоё милосердие, Господи? Я думал...
- Грешника судит он сам и его жертвы, - ответил Он. – Когда он простит себя сам, и когда его простят все его жертвы – тогда и Я его прощу. Пока раскаянье его не будет искренним, он будет пожинать то, что посеял.
Я глянул в черную бездну Ада, где в судорожном танце плясали рваные нити чьей-то души, и тихо вздохнул...
- А есть непрощённые души? – спросил я.
- Есть, - последовал ответ.
- Что ждет их потом? – вновь спросил я.
- В Конце всех Времён? Они будут стерты из Книги Бытия, словно их никогда и не было...
- И...?
- И когда Я возрожу этот мир заново, им не будет в нём места.
«Убив невинную душу, грешник обрекает себя на страшные муки, - проплыло в моей голове. - Может быть, даже сама жертва не переживает того, что ждет её убийцу – он будет мучиться беспрестанно и, если не получит прощения, до скончания времён... »
Больше я ни о чём Его не спрашивал. Я впал в задумчивое оцепенение и просидел в таком состоянии до самого рассвета...
«Если мы – дети Бога, разве можем мы позволить себе поступать, как демоны?»
Однако необъяснимый страх толкал эту мысль прочь, едва только она возникала в моей голове. Я чувствовал себя так, словно хотел коснуться чего-то запретного и страшного...
Но Он, ведь, Всевидящий! И, вероятно, наблюдая мои мысли и видя мою нерешительность, Он сам затронул эту тему.
- Смотри.
И я, словно заглянул в проталину в заледенелом окне.
- Что ты видишь?
- А... ровным счетом ничего, - разочарованно пробормотал я. – Темнота.
- Правильно, - говорит Он. – Потому что Я показал тебе твой Ад. Ты его ещё не сформировал – пока что нет причины для него.
- И как теперь мне понять, что такое Ад и адские муки? – спросил я.
- Возьмем грешную душу... Ну, хотя бы вот эту.
В темном пространстве возникла вспышка кровавого цвета.
Она заплясала как клубок рваных скомканных нитей, потом взорвалась и разлетелась. И на миг стало темно.
Но тут, вспышка снова возникла в центре черной бездны. Сначала - как едва уловимая глазом маленькая точка, потом - она стала расти и танцевать, и вновь взорвалась...
И так беспрестанно. Каждый раз рисунок танца менялся, но было в нем что-то неизменное – отталкивающее, словно чья-то агония...
- Что это? – недоумевал я.
- Это ужас, который переживает грешная душа, - услышал я в ответ.
- Что она переживает?
- То страшное, что она сделала с другими: она проживает последние мгновения жизни своих жертв и их смертные муки...
От этих слов меня словно пронзил космический холод! Я застыл, как ледяная глыба, и даже мысли остановились... Казалось, ужас навсегда поселился в моём сердце! Наконец, я дрожащим голосом спросил:
- Что сделала эта душа? Что сделал этот человек?
- Этот мужчина мучил свои жертвы муками адовыми: отрезал у них уши, гениталии, груди... медленно перерезал горло.
Мне показалось, сознание покидает меня – так, словно я умирал вместе с жертвами этого насильника, этого... зверя.
- Господи! – завопил я. - Достаточно!
- Так же и его душа взывает ко мне... – прошептал Он.
- И как долго он мучается? И сколько будет мучиться ещё?
- Когда закончатся его муки? – переспросил Он. – Возможно... никогда.
- А Твоё милосердие, Господи? Я думал...
- Грешника судит он сам и его жертвы, - ответил Он. – Когда он простит себя сам, и когда его простят все его жертвы – тогда и Я его прощу. Пока раскаянье его не будет искренним, он будет пожинать то, что посеял.
Я глянул в черную бездну Ада, где в судорожном танце плясали рваные нити чьей-то души, и тихо вздохнул...
- А есть непрощённые души? – спросил я.
- Есть, - последовал ответ.
- Что ждет их потом? – вновь спросил я.
- В Конце всех Времён? Они будут стерты из Книги Бытия, словно их никогда и не было...
- И...?
- И когда Я возрожу этот мир заново, им не будет в нём места.
«Убив невинную душу, грешник обрекает себя на страшные муки, - проплыло в моей голове. - Может быть, даже сама жертва не переживает того, что ждет её убийцу – он будет мучиться беспрестанно и, если не получит прощения, до скончания времён... »
Больше я ни о чём Его не спрашивал. Я впал в задумчивое оцепенение и просидел в таком состоянии до самого рассвета...
«Если мы – дети Бога, разве можем мы позволить себе поступать, как демоны?»